«Говорят, умирайте»: Минздрав решил сократить расходы на лечение онкобольных
Министерство здравоохранения Казахстана решило сократить расходы на лечение онкобольных на 20%. Соответствующий приказ вступает в силу с сегодняшнего дня – с 11 июня. Нововведение вызвало большой резонанс в обществе и осуждение. Критиков возглавил депутат Мажилиса Асхат Аймагамбетов. Что может быть не так с приказом ведомства, и почему расходы вдруг решили сократить – в материале Taspanews.
«Мы не живем, мы выживаем»
В рамках выездного заседания Комитета по социально-культурному развитию на тему «Проблемы и перспективы развития онкологической службы», состоявшегося накануне, дали слово онкобольным гражданам Казахстана.
«Диагноз ей поставили в Москве. А потом в Казахстане нам пришлось доказывать, что есть диагноз, что его не просто так написали. Потом мы стали выбивать препарат. Все знают, что как будто должны давать. Но вырывает тот, кто сильный, смелый и умелый. Прям, самый. Мы очень много трудностей испытали в связи с этим», - говорит выступающая.
Рядом с ней стоит 48-летняя женщина. Она высокая и очень худая. Говорящая – ее родственница. Она жалуется, что семье пришлось продать квартиру, чтобы закупить самостоятельно положенный препарат. Лишь через год необходимое лекарство начали предоставлять за счет государства. Но в последнее время произошло привыкание организма к препарату, поэтому был назначен новый.
«Он не внесен в перечень, но зарегистрирован в Казахстане… Вот вы, с Минздрава, говорите, как же все прекрасно, как же все замечательно. Но если бы вы знали, что вся наша семья уже пятый месяц покупает препарат сама, за миллион шестьсот тысяч тенге ежемесячно. Конечно, вся семья брошена на поиск вот этих денег. Мы не живем, мы выживаем. Девять лет она прожила благодаря терапии, нашим врачам. А теперь нам говорят, умирайте. Препарата нет в перечне – и до свидания», - сетует родственница.
Она возмущена, что пациентам самим приходится «инициировать» необходимые обследования и экспертизы. Что им приходится учить наизусть все «пункты, статьи, приказы», чтобы доказывать, что они имеют право на лечение и получение лекарств.
«Залатать дыры в бюджете за счет онкобольных»
Дискуссия вокруг решения Минздрава началась еще 8 июня. Тогда депутат Мажилиса Асхат Аймагамбетов в своем Telegram-канале разместил скриншот документа и раскритиковал его.
«Фактически без обсуждения, кулуарно был принят приказ, которым без достаточных исследований и адекватных расчетов просто по всем клинико-затратным группам пролеченного случая по новообразованиям срезаны деньги. Кто в итоге пострадает от этого приказа? Сколько это человеческих жизней и судеб? Какое есть научное обоснование, кроме сбивчивой и поверхностной информации чиновников? Почему одним росчерком пера, без всестороннего изучения, принимаются такие важные решения?»
Он отметил, что проблем в сфере онкологии в стране много, но именно в последние годы «появилась не только надежда, но и реальные положительные изменения». Парламентарий подчеркнул, что именно благодаря президенту Касым-Жомарту Токаеву «было увеличено финансирование, онкоклиники вышли из хронической кредиторской задолженности». Кроме того, был расширен перечень дорогостоящих таргетных препаратов, которые предоставляются пациентам за счет государства. А для медучреждений начали закупать современное оборудование.
«И вот сейчас министерством принимаются противоречащие всему здравому смыслу решения… Это конкретное решение понять и принять трудно, ведь речь идет не о цифрах, а о человеческих жизнях»
Уже через несколько минут в Telegram-канале Минздрава появилось «разъяснение» в ответ на публикацию мажилисмена. В ведомстве заявили, что онкологические организации «получили более 30 млрд тенге необоснованной прибыли» в 2023 году.
«Согласно приказу о тарифообразовании на медуслуги, оказываемые в рамках гарантированного объема бесплатной медицинской помощи, тарифы не предусматривают получения прибыли, а также расходы на приобретение основных средств. Выявлены факты искусственного дробления случаев госпитализации для извлечения выгоды, несоответствие списанных и назначенных химиопрепаратов, несоответствие предъявленных случаев стандартам лечения и превышение тарифов над фактическими затратами»
Решение о снижении расходов на финансирование лечения онкобольных в ведомстве назвали «неотложной мерой».
Аймагамбетова этот ответ не устроил. В тот же день мажилисмен написал, что считает «разъяснение» «очень неуклюжим и неубедительным».
«Следуя такой логике, давайте сократим деньги на ремонт дорог, ведь Высшая аудиторская палата говорит о неэффективности ряда расходов на ремонт дорог. Давайте тогда не будем строить школы по проекту «Комфортная школа», так как ВАП пишет о проблемах в реализации... Таким поверхностным подходом и с такой логикой можно столько неправильных решений напринимать»
По его словам, «ломать не строить». Депутат уверен, что в ведомстве решили не «наводить порядок», «подойдя дифференцированно к тарифам», проведя анализ, а «по итогам мимолетного обзора, даже не вдаваясь в подробности и не вникая, рубить с плеча».
«Иногда министерства, стараясь обеспечить освоение бюджетных средств, перечисляют их в последние дни декабря в организации, которые в силу требований бухучета просто обязаны их в годовом отчете указывать как прибыль. Тогда получается, что все, кто хоть как-то финансируется из бюджета, будут считаться незаконным перетоком бюджетных ресурсов?»
Парламентарий призвал «открыто признать, что Минздрав за счет экономии на онкобольных и других неэффективных решений пытается залатать дыры в своем бюджете».
«Рак не может ждать»
На состоявшееся накануне выездное заседание Комитета министр здравоохранения Акмарал Альназарова не приехала. Ведомство представлял первый вице-министр здравоохранения Казахстана Тимур Султангазиев. Депутат Аймагамбетов выступил модератором мероприятия. Он призвал собравшихся парламентариев, онкобольных и представителей Минздрава рассмотреть вопрос «без эмоций» и «по-деловому».
«40% маммографов устарели, 48% эндоскопов устарели… Если смотреть оборудование, к сожалению, у нас многие граждане умирают не столько от того, что лечения не хватает, а от того, что эти лучевые аппараты старые. И они умирают от того, что там больше прожигаются и травмируются здоровые органы рядом находящиеся. Из-за того, что оборудование старое. Люди умирают не столько от новообразования, сколько от последствий скажем так лечения и старого оборудования, побочных эффектов»
По его мнению, снижение на 20% финансирования лечения больных раком «очень сильно ударит по больным». Ведь на кону – «вопрос жизни». А снижение расходов на химиотерапию и дорогостоящие таргетные препараты «уменьшит шансы людей на выздоровление».
В том числе, мажилисмен опасается, что больницы будут вынуждены отойти от современных лапароскопических операций и вернуться к полостным. Пациенты будут дольше восстанавливаться, раны будут дольше заживать, и, соответственно, люди будут дольше оставаться в стационарах. А это даже экономически это «не совсем выгодно».
«Я призываю министерство еще раз посмотреть… и понимать, что рак не может ждать»
«У вас просто это все на самом деле разваливается»
Первый вице-министр Султангазиев озвучил данные Минздрава, согласно которым на 1 мая 24 года «контингент онкобольных» составил 222 тысячи 380 пациентов. А «рост контингента составляет 7,1% по сравнению с прошлым годом».
«Данное решение о снижении тарифов было принято коллегиально, на коллегии Министерства здравоохранения. Как Министерство здравоохранения, мы заверяем, что данное решение не приведет к каким-либо ограничениям получения лекарственных средств, медицинской помощи в рамках стандартов и утвержденных клинических протоколов. Хотел сказать, что не повлияет на качество и доступность медицинской помощи онкологическим пациентам. Данное решение было принято после тщательного анализа хозяйственно-финансовой деятельности медицинских организаций»
На протяжении заседания депутаты Мажилиса задали ему несколько вопросов, на которые он ответил в пользу своего ведомства. В частности, его спросили, «на что пошли миллиарды», выделенные на онкологию. А также почему пациентам приходится «по пять месяцев ждать в очереди на МРТ», проходить обследования, скрининги и лечиться за собственный счет. И почему часто так получается, что выделяется одна сумма на закупку препаратов, но в итоге они закупаются на меньшую, куда девается разница. И почему при строительстве новых медучреждений говорят, что закупят, например, аппараты МРТ мощностью в три тесла, а по факту устанавливают лишь в 1,5 Т.
«Мы можем сейчас бесконечно сидеть, вы можете сейчас обороняться. Но у нас достаточно информации. Я просто не начинал. У нас достаточно информации, когда у вас просто это все на самом деле разваливается. Не очень хотелось бы сейчас по этим конкретным нелицеприятным фактам проходиться. Но вы, будьте добры, отвечайте по существу»
Мажилисмен также призвал первого вице-министа «не жонглировать фактами и информацией». По его словам, когда медучреждения закредитованы, в Минздраве говорят, что это – «плохой менеджмент». А если больницы выходят в плюс, то это не «хороший менеджмент», а, «говорят, тарифы виноваты». Депутат настаивает, что, когда учреждения в минусе, это значит, что недостаточные тарифы от государства, не хватает денежного финансирования. А от этого страдают «наши граждане».
«Невразумительный ответ»
Политолог Данияр Ашимбаев в своем Telegram-канале назвал позицию Минздрава «ляпом». По его мнению, на доводы Аймагамбетова первый вице-министр дал «невразумительный ответ». Он также раскритиковал отсутствие главы ведомства на мероприятии.
В тот же день Минздрав опубликовал в своем Telegram-канале обещание, что «онкобольные не почувствуют снижения тарифов», а «медпомощь и лекарства сохранятся в полном объеме».
«Снижение тарифов на оплату медицинских услуг, оказываемых стационарами онкологического профиля, не отразится на доступности и качестве медицинской помощи для онкобольных. Все утвержденные стандарты и клинические протоколы будут строго соблюдены, включая обеспечение необходимыми лекарственными средствами»
Через некоторое время ведомство опубликовало еще одно сообщение. В нем уточняется, что «решение о снижении тарифов – первый этап перезагрузки онкологической службы».
«Министерство здравоохранения подчеркивает, что при формировании тарифов не предусмотрены рентабельность, покрытие кредиторской задолженности прошлых лет, расходы на приобретение основных средств и капитальный ремонт. Эти цели финансируются отдельно, преимущественно из местных бюджетов. Начат процесс дальнейшей калибровки тарифов онкологической службы на основании фактических затрат референтных организаций. Введение новых тарифов планируется с 1 января 2025 года»
Кроме того, Минздрав объявил, что запустил call-центр с номером 8 (7172) 570 950, «позвонив на который можно оставить обращения по вопросам доступности и качества онкологической помощи, в том числе сообщить о случаях отказа в лечении и помощи».
В ведомстве пообещали, что «все жалобы будут тщательно рассмотрены, а виновные лица привлечены к строгой ответственности».
